И С К У П Л Е Н И Е (Раиса КРАПП) страница 3

Бдительная Светлана наклонилась и негромко сказала:

- Что-то будет. Ты сегодня неотразима.

Кира улыбнулась. Сегодня ей хотелось веселиться, дурачиться, кокетничать и сводить с ума. Раздались короткие мелодичные звуки - на эстрадный пятачок выходили музыканты. С музыкой стало еще лучше - спокойная ненавязчивая мелодия создавала ощущение праздника, и рядом с Кирой немедленно возник черноусый горец, пригласил на танец. Танцевал он отлично, при этом был необыкновенно галантен и обладал редким для мужчины качеством - умением говорить тонкие, не пошлые комплименты.

Вернувшись за столик, Кира пересказала Светке некоторые образцы "изысканной словесности", и они тихонько похихикали, впрочем, вполне доброжелательно.

Кира была великолепна! Она чувствовала себя в центре внимания, и сегодня ей это, вопреки обыкновению, нравилось. Однако, держалась она строго своей компании, да еще кавказец расположил ее к себе, как отличный партнер. На удивление хорошо танцевал он медленные танцы.

Зазвучала музыка, которая когда-то пришла к Кире с любимых маминых пластинок. Она нравилась Кире, но сейчас ее играли иначе, в оригинальной обработке, она стала современнее и еще более красивой, Кира заслушалась, закрыла глаза, растворилась в звуках, почти не слыша, о чем говорит партнер... Вдруг мягкий голос естественно и легко влился в поток мелодии, и Кира с восхищение поняла - именно такого голоса не хватало до изумительной завершенности. Она взглянула поверх плеча на эстраду... и с головы до ног ее словно кипятком окатило. На эстраде стоял тот, из августовского жаркого дня. Он пел и смотрел на Киру. А она не могла ни отвернуться, ни глаза отвести...

- Что с вами? - голос вывел ее из мучительного оцепенения.

- Ничего, - едва выговорила она.

- Вы побледнели.

Кира через силу улыбнулась.

- Голова закружилась. Прошло уже.

- А-а, это вино. Немножко выпили, да? Хотите на свежий воздух?

- Нет, спасибо, я лучше посижу. Проводите меня к столику.

Она шла и спиной, затылком чувствовала взгляд с эстрады. Света придвинулась к ней, беспокойно спросила: 2000

- Что случилось? На тебе лица нет.

- Все нормально. Голова закружилась.

- Ой, врешь! Грузин что-нибудь выдал?

- Да при чем он?.. Не спрашивай меня сейчас, Свет, я тебе завтра все расскажу.

Она еще пыталась сделать вид, что ничего не произошло, все по-прежнему. Но по-прежнему уже ничего не было - пропало все очарование вечера. На смену восхитительной праздничной легкости на Киру в одно мгновение нахлынула гнетущая волна чувств, которые были связаны с Глебовым. Присутствие этого подонка оплело липкой паутиной, приклеилось к Кире, преследовал его голос, взгляд, с каждым вдохом в нее входил воздух, которым дышал и он тоже...

Лицо горело, в зале стало невыносимо душно, Кире казалось, что она задыхается... Улучив момент, она выскользнула из зала и поднялась на верхнюю палубу. Летом здесь стояли столики, играла музыка, а сейчас было тихо и пусто. Медленно опускались редкие снежинки, но Кира не чувствовала холода, подставила им пылающее лицо, глубоко вдохнула холодный воздух. Прислушалась. Снизу приглушенно доносилась музыка и Кира боялась, что его голос настигнет ее и здесь, но слышалась только музыка. Кира подошла к узорной решетке-бортику, прислонилась щекой к ледяной металлической стойке. Она хотела сейчас одного - уйти. Она не могла весь вечер быть рядом с ним, слышать его, чувствовать на себе его взгляд. Как гадко он смотрел! По телу пробежала дрожь. Нет, она не хочет терпеть его присутствие, - не сможет, призналась себе Кира... Но что и как объяснить Светлане?

Шаги? Сердце оборвалось еще до того, как она увидела Глебова. Сдерживая себя, чтобы не побежать, Кира быстро направилась к ближнему трапу.

- Не уходите, - едва услышала она, так бешено стучало в висках.

Кира не успела - Глебов оказался перед ней, заступил ей дорогу, встав на ступеньки.

- Не уходите, мне надо сказать вам...

- Убирайтесь! - Кира сама не ожидала, сколько ненависти вырвется у нее с этим словом.

- Не бойтесь меня.

- Много чести! - вспыхнула Кира.

Глаза их были на одном уровне, и Глебов не отводил взгляда от сузившихся глаз Киры. Она прервала короткий немой поединок презрительной усмешкой:

- Убирайся, дрянь!

- Я знаю, я дрянь. Но если сможете - простите меня.

- Да посмотрите-ка на эту овечку! Может вас еще и совесть мучает?

- Да, мучает.

- Ай, - брезгливо бросила Кира, - какая там совесть?! Откуда она у вас? И на прощение мое вам наплевать. Просто решили не упускать случай, раз он сам в руки плывет. Почему бы ни использовать эту нечаянную встречу, правда? Вот бы вы повеселились, если бы я сейчас принялась вас прощать! Нет, Глебов, это мне плевать на ваше покаяние! Убирайтесь! От вас я только одного всей душой хочу - никогда больше не встречаться. Пойдите прочь, дрянь!

Кира шагнула вперед, и он медленно посторонился. Кира проскользнула мимо него, каблучки дробью простучали по трапу. Она была уже внизу, когда он снова окликнул ее: "Кира!"

Она не обернулась. И только через минуту испуганно екнуло сердце - имя! откуда оно ему известно? Она была уверена, что на пляже Глебов его не слышал.

- От тебя холодом несет, - сказала Светлана. - Ты где это была?

- Наверху.

- Без пальто? С ума сошла!

Кира передернула плечами, только теперь почувствовав, что продрогла. Глебов не появлялся, но напряжение не отпускало ее.

- Ты так ничего и не хочешь мне сказать? - наклонилась к ней Светлана.

- Хочу. Но не сейчас.

- Максим спрашивал, что с тобой случилось.

- Что ты сказала?

- А что я могла сказать? Твое вранье повторила - голова заболела.

- Умница.

Как только заиграла новая мелодия, перед Кирой появилась жертва ее очарования.

- Еще один танец, Кира?

Она машинально улыбнулась, встала.

- Я рад, что вам стало лучше, испугался, что вы совсем ушли, мне стало очень грустно. Я сидел и очень грустно думал: "Ты нэ Вартан, ты осел, да? Ты нэкогда нэ увидишь больше эту дэвушку!"

Кира невольно рассмеялась.

- Вы смеетесь? Я рад, что рассмешил вас. Но мой язык неуклюж, как большой и тяжелый булыжник.

- Вы сами знаете, что это не так. Он большой ваш союзник.

- Опять вы смеетесь.

- Лучше расскажите о себе, Вартан. Кто вы?

- О себе? Тогда лучше расскажу, что было совсем недавно. Тогда я расскажу, какие красивые у нас горы, а миндаль цветет - не надышишься! На моем винограднике знаешь, какой виноград созрел - в каждой виноградинке маленькое солнышко живет, такого ни у кого больше нет, правду говорю! Все удивляются, спрашивают: "Вах, как такой виноград вырастил?!" И я пригласил бы вас в гости в наш большой дом, и все мои близкие были бы вам рады. А их у меня - как виноградин на большой грозди, не сочтешь! Было... Сейчас больше нет моего дома, и виноградника больше нет, и гроздь нашу свинцовый град побил... У меня так мало всего осталось, что мне не о чем рассказывать, Кира.

- Ох, Вартан, я не хотела про плохое.

- Люди сошли с ума, горы сошли с ума. Я - один мужчина остался, я один, и все говорили - мсти! А кто подумал бы о наших женщинах, о моей матери, о детях? У меня нет права оставлять их совсем одних. Я увез их далеко от Кавказа - в Сибирь. Невесту свою тоже. Там холодно, но там самые теплые сердца у людей.

- А как в нашем городе оказался?

- Здесь мой друг жил, хотел найти его.

- Не нашел?..

- Не везет мне в последнее время. До сегодняшнего вечера. Вах, Кира! Почему не веришь, что подарила мне такой светлый вечер? Я сегодня совсем про плохое забыл, потому что про тебя думал. Не сердишься, что "ты" говорю?

- Не сержусь, - улыбнулась Кира.

За столиками вдруг начали скандировать:

- Ви! Та! Лий!

И сердце у Киры снова больно сжалось.

- Что они говорят? - удивился Вартан.

- Солиста вызывают.

- А-а, хорошо. Красивый человек.

- Упаковка, - поморщилась Кира, как от боли.

- Зачем так говоришь? Как поет, слышала, да? Ворон красиво не поет.

- Да будто при этом душа не может быть чернее головешки?!

- Ты про него говоришь? Его я не знаю. Но у меня глаза и уши есть. У нас в Грузии петь любят, а в песне можно много про человека понять. Один себя слушает: "Вай, как хорошо пою!" А другой песню слушает, душу ее слышит. Этот человек душу песни слышит.

Кира покачала головой. В зале зааплодировали, потому что на эстраде появился Глебов, одарил всех белозубой улыбкой, провел пальцами по струнам. Их дрожь отозвалась в ней, будто не по струнам, а по ее телу прошлись его пальцы. Сейчас она не чувствовала ничего, кроме всепоглощающей брезгливости. Хорошо ли он пел - Кира не знала. Но слова, которые он говорил: "... не моя вина в том, ...что у моей любви руки твои и твои глаза...", казались Кире опоганенными.

- Вартан, - вдруг само собой вырвалось у нее, - можно тебя попросить?

- Все, что хочешь.

- Помоги мне уйти отсюда.

- Уйти вместе с тобой? Но Кира, я и мечтать не смел об этом! Что я должен сделать?

- Я вернусь за свой столик, а потом ты подойдешь. Скажу я все сама.

- Мне можно спросить, Кира?

- Спроси.

- Обещай, что не обидишься.

- Не обижусь.

- Ты от него уходишь?

Кира быстро подняла глаза - Вартан смотрел на эстраду.

- Он обидел тебя?

- О нем я больше говорить не хочу.

- Извини, Кира.

- Света, я ухожу.

- Куда?!

- Домой.

Светлана молча смотрела на Киру, потом сказала:

- Как я понимаю, у тебя что-то случилось. Но это вправду так серьезно, что тебе надо уйти с моего праздника?

- Да. Здесь появился один тип... Я не могу остаться.

- Ки-и-ира, да ты что?! Покажи, кто? Мы его так обсмеём, сам уйдет, - Света побежала глазами по залу.

- Нет, - усмехнулась Кира, - для этого случая твой метод не годится.

На следующий день Кира все рассказала подруге: от истории на пляже до вчерашней встречи. Когда к Светлане вернулась способность спокойно рассуждать, она заявила:

- Вот чувствую я, он на тебя глаз положил, волчина!

- Да нет, что ты. Столько времени прошло. Зачем бы он ждал - давно бы уже объявился.

- А имя? Откуда он его знает? И зачем ему знать его?

- Да, может быть, вчера услышал.

Светлана с сомнением покачала головой.

- Что там за музыкой можно было расслышать?

- Ну, не знаю. У него, наверно, пропасть знакомых, и все может объясниться какой-нибудь случайностью. Скорее всего, так оно и есть. А я сейчас буду ломать голову и пугать себя всякими жуткими перспективами.

- Дай Бог, чтобы ты права оказалась. Но ведь какая дрянь смазливая! О нем и раньше какие-то истории ходили. Сволочь! Но ты-то! Бог мой, я бы так не смогла. Даже не представляю, что со мной было бы.

Кира рассмеялась:

- Да, тебя предсказать трудно. Скорее можно представить, что с ними могло быть. А я - трусиха ужасная, если честно. - Кира вздохнула. - Знаешь, как меня потом колотило. И полночи в подушку ревела.

- В подушку, это не в счет. Не перед ними, вот главное. А вообще-то, - Светка укоризненно покачала головой, - так "выступать" я бы никому не посоветовала. Ты будто нарочно их злила. Видно, не спал твой ангел, берег тебя.

Кира пожала плечами.

- А если бы я с ними вежливо разговаривала, так они бы сразу поняли, что делают плохо? Ой, да это я сейчас хорохорюсь! А там все само получилось. Я и испугаться не успела, разозлилась. Вот за Сережку, когда его бить начали, до безумия испугалась. Потом вспомнить пыталась, что я им там кричала - хулиганка просто! Обзывалась, слова какие-то появились... А по-настоящему мне дома стало страшно - похоже, я дура с заторможенными реакциями, не умею адекватно реагировать на ситуацию.

- Ага, меня бы так тормозило!

А через несколько дней, незадолго до конца рабочего дня, Киру позвали к телефону.

<<назад || продолжение>>

Статья была опубликована на персональном сайте автора Раисы КРАПП

На нашем сервере публикуется с любезного разрешения автора. Все права защищены.